Чего не знали папарацци - Страница 35

Он выпустил ее запястье и потер руки:

– Великолепно. Я поеду в фургоне!

– Будешь и дальше шутить насчет моей машины? Теперь-то ты, наверное, понял, что такая большая машина нужна для перевозки инвалидной коляски…

Он щелкнул ее по носу:

– Эй, мы же договорились, что отныне будем совершенно искренними. Ничего не будем утаивать, не будем следить за словами… Полная открытость!

Лиза медленно кивнула, гадая, что было бы, знай он все. Додумать она не успела: он прижал ее к себе и поцеловал. Все мысли сразу вылетели из головы, пропала пустота, которая образовалась у нее в груди несколько часов назад, когда он вышел из ее дома.

Она не выносила, когда ее бросали. Это вызывало к жизни много болезненных воспоминаний. И ей больше никогда не хотелось снова испытать это чувство.

Она хотела проверить Уэйда, посмотреть, как он будет себя вести с Синди.

Когда он набросился на нее, она поняла, Уэйд – единственный мужчина, который ей небезразличен. Увидев отвращение на его лице из-за того, что она утаила от него правду, Лиза поняла: в ее жизни было достаточно лжи и неискренности.

Рядом с ним ей хотелось быть самой собой, а в понятие «быть самой собой» входила Синди. Они с сестрой всю жизнь вместе. Если Уэйд не примет ее сестру такой, какая она есть, им лучше расстаться. Без Синди о дальнейших отношениях не могло быть и речи.

Судя по тому, как Уэйд болтал с Синди и поддразнивал ее, он с честью выдержал испытание. Лиза всегда наблюдала за своими знакомыми, проверяя, как они ведут себя с ее сестрой. Одни отводили взгляд или делали вид, что Синди не существует. Другие все время испуганно косились на ее скрюченные руки и ноги, следили за неуклюжей походкой. Третьи нарочно говорили с ней слишком медленно или слишком громко. Четвертым рядом с Синди было явно не по себе.

С самого утра, когда они заехали за Уэйдом, он держался так свободно и естественно, что Лиза понемногу оттаяла.

Пока Синди с живым интересом смотрела, как посетители катаются на американских горках, Уэйд подсел к Лизе и легонько толкнул ее плечом.

– Ну как, хорошо тебе?

Лиза кивнула и улыбнулась:

– Да. С Синди мне всегда хорошо.

– Она замечательная, – сказал он, обнимая ее за плечи. – И ты тоже. – Заметив, что Синди повернулась к ним, Уэйд помахал ей рукой. – Честно говоря, я не очень много знаю о церебральном параличе.

Его признание затронуло какую-то струну в душе Лизы. Возможно, их сегодняшняя совместная прогулка – не просто красивый жест и он в самом деле хочет быть к ней ближе… и ближе к Синди.

– Церебральным параличом называют нарушение двигательных функций и координации, которое наступает вследствие повреждения головного мозга, обычно еще до рождения.

– Ты говоришь, как специалист, – улыбнулся он.

– Если вспомнить, сколько медицинской литературы я перелопатила, то в этом нет ничего удивительного.

Он сжал ее руку.

– Каковы прогнозы?

– Врачи надеются, что она сможет вести нормальный образ жизни… Во всяком случае, с возрастом мозговые нарушения не усугубляются. Чего нельзя сказать о ее физическом состоянии…

Синди громко засмеялась, наблюдая за тем, как вагончики на американских горках стремительно ринулись вниз и люди закричали. Лиза улыбнулась. Почаще бы ее сестра весело смеялась!

– У Синди не самая тяжелая форма… Поражены рука и нога на одной стороне тела – односторонний спастический гемипарез.

– Ужас… – нахмурился Уэйд.

Лиза покачала головой:

– Ничего унизительного в этом нет… Просто у нее повышенный мышечный тонус из-за того, что пораженный участок мозга не может посылать нужные сигналы определенным группам мышц…

– Понятно. – Уэйд глубоко задумался. – Она умеет ходить?

– Немного. В основном дома, в своей комнате, с ходунками. Но чем больше Синди напрягает мышцы, тем сильнее спастичность, так что ей проще передвигаться в инвалидной коляске.

Синди снова посмотрела на них и улыбнулась, и Лиза послала ей воздушный поцелуй.

– Нам еще повезло. У многих детей с церебральным параличом развиваются нарушения психики, речи. У некоторых бывают эпилептические припадки; им трудно себя обслуживать. Главная же проблема Синди – подвижность.

Уэйд покачал головой, словно до конца не мог поверить в ее оптимизм.

– Ты просто чудо… – Он кивнул в сторону Синди. – И вы с ней так замечательно ладите!

Чувствуя себя немного неудобно из-за его похвалы, но внутренне чуть-чуть гордясь собой, Лиза пожала плечами:

– Она моя сестра. Мы очень много пережили вместе.

– А что ваши родители? – Лиза застыла, и он сжал ее руку. – Ты обошла их в своей биографии и никогда не упоминаешь о них…

Лизе не хотелось говорить о родителях ни сегодня, ни в будущем. Но они с Уэйдом договорились быть откровенными друг с другом…

– Мне не хотелось отзываться о них плохо, вот почему я лишь вскользь упомянула о них…

– Неужели все настолько плохо? – нахмурился он.

– Отец ушел, когда Синди был год. Он не мог перенести мысли о том, что у него ребенок-инвалид. Шли годы, и мама все больше отдалялась от нас… Она дождалась, пока мне исполнится восемнадцать, и тоже ушла.

Уэйд выругался.

– Значит, с тех пор ты присматриваешь за Синди?

– Ну да. Вскоре после ухода мамы Ассоциация помощи детям с церебральным параличом прислала мне Шер. Без нее я бы не справилась… Мне с ней очень повезло. Она уже не помощница, а член семьи.

Шер ей ближе и роднее, чем родители… Как там говорится в пословице: «Кровь гуще воды»? Что ж, у них все по-другому.

– И с тех пор они не объявлялись?